[helovesme]

Твой час, сентябрь, а лету отцвести.
На солнечных часах отметься тенью
И на поля все ветры напусти.
Пусть будет соком яблоко полно,
Еще два южных дня найти ты сможешь
Плодам для созреванья и положишь
Последний сахар в крепкое вино.
Кто без жилья – не строит ныне дом.
Кто одинок – без друга остается,
Не спит и над письмом пространным бьется,
И бродит в размышленьи над прудом,
По парку, где, пылая, лист несется.

Райнер Мария Рильке

---

[helovesme]

Она хитрей змеи, хотя скромней голубки,
Чиста как херувим, как сатана лукава,
Податлива как воск, но как железо ржава,
Прозрачна как стекло, но чувства так же хрупки.
Бела как лилия, как лилия нежна,
Во всем пленительна и фальши вся полна.

Казалось, что в любви она была правдива:
За поцелуем вслед клялась до поцелуя
И вновь клялась, мой слух игрою слов чаруя,
Но все же и любви боялась и разрыва.
Я клятвам и слезам так верил, видит бог,
Но злой насмешкой был и каждый взгляд и вздох.

Ее сжигала страсть, как жжет огонь солому,
И, как солому, страсть она в себе сжигала.
Дарила только миг, хоть вечность предлагала,
В любви сулила все - и все свела к пустому.
Она была со мной ни шлюха, ни святая,
Средь лучших - худшая, средь худших - никакая.

Шекспир

---

[helovesme]

Когда внезапно в час глубокой ночи
услышишь за окном оркестр незримый
(божественную музыку и голоса) -
судьбу, которая к тебе переменилась,
дела, которые не удались, мечты,
которые обманом обернулись,
оплакивать не вздумай понапрасну.
Давно готовый ко всему, отважный,
прощайся с Александрией, она уходит.
И главное - не обманись, не убеди
себя, что это сон, ошибка слуха,
к пустым надеждам зря не снисходи.
Давно готовый ко всему, отважный,
ты, удостоившийся города такого,
к окну уверенно и твердо подойди
и вслушайся с волнением, однако
без жалоб и без мелочных обид
в волшебную мелодию оркестра,
внемли и наслаждайся каждым звуком,
прощаясь с Александрией, которую теряешь.

Константинос Кавафис

---

[imiria]

Чем мне близка китайская поэзия - так это неуловимостью, настроением, равномерно в каждом слове выверенном. Который день нахожу стихи, которые отразили бы мое состояние, и нахожу только в китайских. Да, это предубеждение и субъективность в высшей степени.

Вот еще одно.


Фань Чжон`янь (989-1052)

Су Му Чже

В яшмовых облаках небо, в желтой листве земля,
Ветром осенним зелёная дышит волна -
гребень её в нежной дымке морозной.
Горой отражённое, солнце садится, сливается с небом вода,
Бесчувственных трав бесчувственней более та,
что не обласкана солнышком осени поздней.
Тускнеет вокруг. И духам земли осенним туманом привычно томиться -
Разве же каждая ночь лёгким сном даст человеку забыться?..
О крышу резную луна оперлась - устала по небу бродить одиноко.
До утра вином разбавляю тоску, и горькие слёзы
глотаю в молчанье глубоком.

перевод china_cat (lj)

---

[imiria]

Ночь

Вот, опять чернолаковый вечер -
сигареты, музыка, пиво
звезда за звездою взбегают на небо,
что месяц ущербный бодает игриво

и тот еще город на горизонте, куда
фонари не впускают ночь
И та еще дружба, которой меня одарили -
всё разделю я с тобою - хочешь?
Одиночество, прочь!

потому я сниму паутину уныния -
веря,
тому, что хоть раз заночую с тобою
в черной ночи
и встречи в предверии

автор (lj)
перевод mirza (lj)

(upd. by Robert R.Ossian)

---

[улитётечка]

И снова три стихотворения. Снова разные. Только повод один и тот же – август.

Иосиф Александрович Бродский

Август

Маленькие города, где вам не скажут правду.
Да и зачем вам она, ведь всё равно - вчера.
Вязы шуршат за окном, поддакивая ландшафту,
известному только поезду. Где-то гудит пчела.

Сделав себе карьеру из перепутья, витязь
сам теперь светофор; плюс, впереди - река,
и разница между зеркалом, в которое вы глядитесь,
и теми, кто вас не помнит, тоже невелика.

Запертые в жару, ставни увиты сплетнею
или просто плющом, чтоб не попасть впросак.
Загорелый подросток, выбежавший в переднюю,
у вас отбирает будущее, стоя в одних трусах.

Поэтому долго смеркается. Вечер обычно отлит
в форму вокзальной площади, со статуей и т. п.,
где взгляд, в котором читается "Будь ты проклят",
прямо пропорционален отсутствующей толпе.

<январь 1996 г.>

* "Знамя". No. 4. 1996

Марина Ивановна Цветаева

Август – астры,
Август – звезды,
Август – грозди
Винограда и рябины
Ржавой – август!

Полновесным, благосклонным
Яблоком своим имперским,
Как дитя, играешь, август.
Как ладонью, гладишь сердце
Именем своим имперским:
Август! – Сердце!

Месяц поздних поцелуев,
Поздних роз и молний поздних!
Ливней звездных –
Август! – Месяц
Ливней звездных!

7 февраля 1917

Борис Леонидович Пастернак

Август
из стихотворений Юрия Живаго)

Как обещало, не обманывая,
Проникло солнце утром рано
Косою полосой шафрановою
От занавеси до дивана.

Оно покрыло жаркой охрою
Соседний лес, дома поселка,
Мою постель, подушку мокрую
И край стены за книжной полкой.

Я вспомнил, по какому поводу
Слегка увлажнена подушка.
Мне снилось, что ко мне на проводы
Шли по лесу вы друг за дружкой.

Вы шли толпою, врозь и парами,
Вдруг кто-то вспомнил, что сегодня
Шестое августа по-старому,
Преображение Господне.

Обыкновенно свет без пламени
Исходит в этот день с Фавора,
И осень, ясная как знаменье,
К себе приковывает взоры.

И вы прошли сквозь мелкий, нищенский,
Нагой, трепещущий ольшаник
В имбирно-красный лес кладбищенский,
Горевший, как печатный пряник.

С притихшими его вершинами
Соседствовало небо важно,
И голосами петушиными
Перекликалась даль протяжно.

В лесу казенной землемершею
Стояла смерть среди погоста,
Смотря в лицо мое умершее,
Чтоб вырыть яму мне по росту.

Был всеми ощутим физически
Спокойный голос чей-то рядом.
То прежний голос мой провидческий
Звучал, нетронутый распадом:

«Прощай, лазурь Преображенская
И золото второго Спаса,
Смягчи последней лаской женскою
Мне горечь рокового часа.

Прощайте, годы безвременщины.
Простимся, бездне унижений
Бросающая вызов женщина!
Я – поле твоего сраженья.

Прощай, размах крыла расправленный,
Полета вольное упорство,
И образ мира, в слове явленный,
И творчество, и чудотворство».

---

[bobria]

Зачем, когда придёт пора,
Мы гоним детство со двора,
Зачем стараемся скорей
Перешагнуть мы радость дней?
Спешим расти, и годы все
Мы пробегаем, как во сне...
Остановись на миг, смотри -
Забыли мы поднять с земли
Мечты об алых парусах,
О сказках, ждущих нас впотьмах...
Я по ступенькам, как по дням,
Сбегу к потерянным годам,
Я детство на руки возьму,
И жизнь свою верну.

Ника Турбина
1974 - 2002

---

[robert ross]

СЛОВНО ТЫ...

Эта жизнь моя -
камешек легкий,
словно ты. Словно ты,
перелетный,
словно ты,
попавший под ноги
сирота проезжей дороги;
словно ты,
певучий клубочек,
бубенец дорог и обочин;
словно ты,
что в день непогожий
затихал
в грязи бездорожий,
а потом
принимается снова
плакать искрами
в лад подковам;
словно ты,
пилигрим, пылинка,
никогда не мостивший рынка,
никогда не венчавший замка;
словно ты, неприметный камень,
неприглядный для светлых залов,
непригодный для смертных камер...
словно ты, искатель удачи,
вольный камешек,
прах бродячий...
словно ты, что рожден, быть может,
для пращи, пастухом несомой...
легкий камешек придорожный,
неприкаянный,
невесомый...

перевод А. Гелескула

---

[Hatsumi [DELETED USER]]

Извините, что спрашиваю не совсем по теме. Надеюсь, что, может быть, кто-то знает. Какое стихотворение читает Джон Китинг в фильме (соотвественно "общество мертвых поэтов"), когда все ребята смеются, а он что-то говорит про то, как "собака? нет, не сейчас. хотя порой не плохо съесть собачку. из собаки можно сделать три блюда..." и т.д. Вот такой вот перевод Хотелось бы узнать, как это звучит в оригинале и кто автор этого замечательного творения.
Еще раз извините за вторжение.

---

[матричные леденцы Ломакса]

Люблю эту поэтессу.

"Под одной маленькой звездочкой", перевод - moody flooder

Я - слишком близко, чтобы ему присниться.
Я не парю над ним, не исчезаю
между корней. Я - слишком близко.
Не моим голосом поет рыба в сети.
Не с моего пальца соскальзывает кольцо.
Я - слишком близко. Огромный дом сгорит
без моего крика о помощи. Слишком близко,
чтобы в моих волосах звонили колокола.
Слишком близко, чтобы передо мною-желанным гостем
расступились стены.
Никогда уже не умру так легко,
так вне тела, так неосознанно,
как когда-то в его сне. Я - слишком близко,
слишком близко. Слышу шипение
и вижу блестящую чешую этого слова,
замерев в его обьятиях. Он спит,
и в эту минуту он более доступен кассирше
бродячего цирка с облезшим львом, которую и видел раз в жизни,
чем мне, лежащей с ним рядом.
В эту минуту для нее раскрывается долина
краснолистая, укрытая от изумрудного воздуха
заснеженной горой. Я - слишком близко,
чтобы сойти к нему с небес. Мой крик
его только разбудит. Бедная,
заключенная в своем теле,
а ведь когда-то была березой, была ящерицей,
когда-то ведь выскальзывала из времени и карты,
ежеминутно меняя цвет кожи. А ведь когда-то
умела исчезать под изумленным взглядом,
владела этим ценнейшим из даров. Я - слишком близко,
слишком близко, чтобы ему присниться.
Вытаскиваю онемевшую руку из-под затылка спящего,
прислушиваюсь к иголочкам, что в ней роятся.
На кончике каждой из них, для пересчета,
сидят сброшенные ангелы.

---

[улитётечка]

Три польских стихотворения. Три автора. Стихи наверняка не самые знаменитые, хотя и из числа известных. Возможно, и не самые лучшие – de gustibus не спорят. Но сегодня будут эти. Я так решила.

Юлиан Тувим

Сказать тебе не смею…

Сказать тебе не смею,
как эта грусть безбрежна.
А день сегодня белый,
а день сегодня снежный…

Сказать тебе не смею,
как мне безмерно грустно:
Ведь ты едва ли знаешь,
что значит слово «грустно».

Едва ль тебе известно,
что значит «грусть безбрежна»,
А ничего не значит…
Кругом так тихо, снежно.

Тебя слова такие,
быть может, отдаляли,
А может, были близки…
Белы, беззвучны дали.

«Седьмая осень», 1922

пер. А. Ахматовой

читать в оригинале

Тувим Ю. Мой город – Лодзь. СПб, 2004. С. 18 – 19.


Тадеуш Ружевич

Новое стихотворение

К.В.

Просыпается сын
что ты делаешь
спрашивает

Я
я ничего не делаю
отвечаю

и слышу в себе нудный голос
кто-то придет
сотрет нас
с поверхности земли
болтающую языком плесень

я закрываю от него
пустое лицо
я поправляю
новое
ненужное стихотворение

1965

пер. Алексея Давтяна

читать в оригинале

Ружевич Т. БЕЗ и другие стихи. СПб, 2002. С. 54 – 55.

Вислава Шимборска

Вьетнам

Женщина, как твое имя? – Не знаю.
Когда и где родилась? – Не знаю.
Зачем ты вырыла эту нору? – Не знаю.
Давно ли в ней прячешься? – Не знаю.
Зачем укусила меня за палец? – Не знаю.
Ты знаешь, что мы тебя не обидим? – Не знаю.
А ты на чьей стороне? – Я не знаю.
Сейчас война, нужно знать. – Я не знаю.
Твоя деревня цела? – Я не знаю.
А это твои дети? – Да.

пер. Анатолия Нехая

читать в оригинале

Шимборска В. Женский портрет. Гатчина, 2000. С. 58 – 59.

---

[улитётечка]

Конечный путь

...И я уйду. А птица будет петь,
как пела,
и будет сад, и дерево в саду,
и мой колодец белый.

На склоне дня, прозрачен и спокоен,
замрет закат, и вспомнят про меня
колокола окрестных колоколен.

С годами будет улица иной;
кого любил я, тех уже не станет,
и в сад мой за беленою стеной,
тоскуя, только тень моя заглянет.

И я уйду; один - без никого,
без вечеров, без утренней капели
и белого колодца моего...

А птицы будут петь и петь, как пели.

(пер. А. Гелескула, должно быть, хотя я точно не знаю)

---

[robert ross]

Что может помнить пламя? Если оно помнит немного меньше необходимого, оно гаснет; если помнит немного больше необходимого, тоже гаснет. Если бы только оно могло научить нас, пока горит, как правильно помнить.

Джордж Сеферис. Моряк Стратис описывает человека

---

[матричные леденцы Ломакса]

Наверно, самое любимое. Жану Марэ

Пишу стихи, пока он спит, любовник мой -
Спит золото волос и пола знак златой.
Но скоро этот знак, завороженный снами,
Поднимется как ствол, как мраморное пламя,
Колонной золотой он встанет, чуть круглясь.
Здесь мрамора с огнем так ощутима связь.
А на холодный жезл он не похож и с виду;
От сердца импульс шел, неведомого Жиду.
Уччелло, Винчи... - все ловили и не раз,
И тысячи других, тот импульс, как приказ,
Они хотели все, чтоб сила, сладив с силой,
Пред крепостью любой в них мужество вселила
Далекие от зла, от игр пустых и нег,
Хранили наш секрет, сверкающий, как снег;
Поскольку правда спит, невидима, пуглива,
И палец золотой к губам прижат стыдливо.

С улыбкой помолчим, с достоинством любя.

Любовник мой, пишу на сердце у тебя.

---

[RobertFrost]

Хорошо при свете лампы
Книжки милые читать.
Пересматривать эстампы
И по клавишам бренчать, -

Щекоча мозги и чувство
Обаяньем красоты,
Лить душистый мед искусства
В бездну русской пустоты ...

В книгах жизнь широким пиром
Тешит всех своих гостей,
Окружая их гарниром
Из страданий и страстей:

Смех, борьба и перемены,
С мясом вырван каждый клок!
А у нас... углы да стены
И над ними потолок.

Но подчас, не веря мифам,
Так событий личных ждешь!
Заболеть бы что ли тифом,
Учинить бы, что ль, дебош?

В книгах гений Соловьевых,
Гейне, Гете и Золя,
А вокруг от Ивановых
Содрогается земля.

На полотнах Магдалины,
Сонм Мадонн, Венер и Фрин,
А вокруг кривые спины
Мутноглазых Акулин.

Где событья нашей жизни,
Кроме насморка и блох?
Мы давно живем,как слизни,
В нищете случайных крох.

Спим и хнычем. В виде спорта,
Не волнуясь,не любя,
Ищем бога, ищем черта,
Потеряв самих себя.

И с утра до поздней ночи
Все,от крошек до старух,
Углубив в страницы очи,
Небывалым дразнят дух.

В звуках музыки - страданье,
Боль любви и шепот грез,
А вокруг одно мычанье,
Стоны, храп и посвист лоз.

Отчего? Молчи и дохни.
Рок - хозяин, ты - лишь раб.
Плюнь, ослепни и оглохни,
И ворочайся, как краб!

...Хорошо при свете лампы
Книжки милые милые читать,
Перелистывать эстампы
И по клавишам бренчать.

Саша Чёрный

---

[robert ross]

Немного бородатой, но симпатичной древности.)

Ли Бо
Одиноко сижу в горах Цзинтиншань

Плывут облака
Отдыхать после знойного дня,

Стремительных птиц
Улетела последняя стая.

Гляжу я на горы,
И горы глядят на меня,

И долго глядим мы,
Друг другу не надоедая.

Перевод А. Гитовича.

Ду Фу
Вижу во сне Ли Бо

---

[Sever_Snape]

Вчера был ДР у Лорки

****

Сбиться с дороги –
это слиться с метелью,
а слиться с метелью –
это двадцать столетий пасти могильные травы.

Сбиться с дороги -
это встретиться с женщиной,
которая режет по два петуха в секунду
и не боится света,
а свет - петушиного крика,
задушенного метелью.

А когда метель задохнется –
пробудится южный ветер,
но и ветры стонов не слышат,
и поэтому снова пасти нам могильные травы.

Я видел, как два колоска воскового цвета,
мертвые, хоронили гряду вулканов,
и видел, как два обезумевшие ребенка
отталкивали, рыдая, зрачки убийцы.

И я знаю, что два – не число
и числом не станет,
это только тоска вдвоем со своею тенью,
это только гитара, где любовь хоронит надежду,
это две бесконечности, недоступные
друг для друга,
и еще это стены мертвых
и напрасная боль воскрешенья.
Цифра два ненавистна мертвым,
но она баюкает женщин,
и они пугаются света,
а свет – петушиного крика,
петухам же в метели не спится,
и поэтому вечно пасти нам могильные травы.

---

[robert ross]

29 февраля 1958

Прошлой ночью мне снился Т. С. Элиот
он звал меня с собою в царство грез
Кровати диваны туман над Англией
Чай в его доме радуга в Челси
Шторы на окнах, дым поднимается
вверх по трубе, а в тихом и теплом доме
невероятно милый крючконосый
Элиот любил меня, приютил меня,
предложил лечь на диван и поспать,
был очень вежлив и слушал серьезно
спросил мое мнение о Маяковском
я читал ему Корсо Крили Керуака
советовал Берроуза Олсона Ханке
бородатая леди в зоопарке
мудрая пума в Мехико Сити
шестеро мальчиков из хора в Занзибаре
измученно пели на разных языках
суахили и пульсирующий ритм
Ма Рэйни и Рэйчел Линдсей.
На Королевском острове
мы вели долгую вечернюю беседу
Потом он накрыл меня,
лежащего в красных семейных трусах
на диване у камина,
мягким шелковым одеялом
отдал мне недокуренную трубку
и с грустью отправился в постель,
Сказав ах Гинзберг я так рад
встретить такого чудесного юношу, как Вы.
Потом я проснулся, стыдясь за себя.
Так ли он добр и хорош? Так ли велик я?
С чего это я вдруг мечтаю
о манне небесной? Кого во всей Англии
хотел поразить я? Что я сделал не так,
чтобы стать совершенным пророком?
Мне снится моя доброта к Т. С. Элиоту
ведь я желаю быть частью истории
и владеть частью его воображения -
амбициозная мечта эксцентричного мальчишки.
Боже, пусть не сбудутся мои злые мечты.
Прошлой ночью мне снился Аллен Гинзберг.
Т. С. Элиоту не было бы стыдно за меня.

перевод М. Гунина

---

[robert ross]

А есть у кого стихов про Нью-Йорк?

-----

NEW YORK NOTE

By HARVEY SHAPIRO

Caught on a side street
in heavy traffic, I said
to the cabbie, I should
have walked. He replied,
I should have been a doctor.


1993, from "A Day's Portion"

---

[Perfect Zero]

я влюблен в это стихотворение.